[Strangertown]

Есть у нас в команде Юбирасов один коварный пидор чувак. Кличут его Паучок или же  клей кошмарик.. И если бы она служила в каких-нибудь войсках, то её позывным точно был бы Прометей. Потому что она коварный пидор приходит в твою жизни и ПРИНОСИТ ОГОНЬ. И вот ты стоишь ты, облитый бензином, а она с весёлой ухмылочкой поджигает сразу десять спичек и кидает их в тебя. А потом и зажигалку кидает. Для верности. И вот ты катаешься по полу, обливаясь слезами и пытаешься себя потушить. А Паучок спокойно себе пиздует дальше в светлое будущее. А ты горишь. И горишь. И продолжаешь гореть.
Ну кароч к чему это всё, Паучок, коварный ты пидор, это фор ю.

Название: Голем.
Пейринг: Дезмонд Майлз/Клэй Качмарек
Предупреждения: нечто близкое к некрофилии, относительное согласие, хэпи энд для слабаков.
Примечания: Големы - существа из глины, сотворённые человек. У них нет души и собственной воли, но они могут пойти против хозяина. По преданию голем возвращается к жизни каждые 33 года.
Лехаим - на иврите значит "Жизнь.

Ночь пахла дымом и прелой листвой. Вдалеке, на горизонте виднелись маленькие огненные сполохи – где-то жгли костры. Лопата с мягкими чавканьем вошла в сырую землю. Хлюпающий звук эхом разнёсся по кладбищу, запутался в густом тумане и затих.
Дезмонд зябко поёжился и продолжил копать. Холодные капли оседали на его одежде, ветерок забирался под свитер и заставлял передёргиваться. Мимо пробежала тощая одичавшая собака, даже не взглянув на человека, так бесцеремонно тревожащего покой мёртвых.
Майлз на минуту остановился, разминая окоченевшие пальцы, и бездумно упёрся взглядом в надгробие того, чью могилу он раскапывал.
Джек Дэвидсон
1982.09.02 – 2012.08.08
«Что жизнь его была? Тяжёлый сон.
Что смерть? От грёз ужасных пробужденье.
Впросонках улыбнулся он –
И снова, может быть, там начал сновиденье» - значилось на простой гранитной плите. Дезмонд невесело усмехнулся. Люси всегда была проницательной и эпитафию подобрала весьма подходящую.
Через некоторое время лопата с глухим стуком упёрлась в дерево. Очистив оставшуюся землю, Майлз ухватился за край гроба и с усилием потянул. Крышка поддалась с трудом и, натужно скрипнув проржавевшими петлями, откинулась. В нос Дезмонду ударил тяжёлый запах тлена и сырости. Закашлявшись и прикрыв нос рукавом куртки, он взглянул на мертвеца. За время, прошедшее с момента смерти, тело успело разложиться почти до скелета. Кое-где с пожелтевших костей свисали ошмётки кожи и сухожилий. Дезмонд нахмурился. Он надеялся, что труп будет в несколько лучшем состоянии. Теперь же сомнения в затеянном им предприятии только усилились. Но другого выбора не было. Выкинув из головы пораженческие мысли Майлз вытащил из кармана кинжал длинною в ладонь. Оружие выглядело старинным, и было сделано из золотистого, слегка светящегося, металла.
Слегка подрагивающими руками он поднёс нож к черепу и медленно вырезал на нём символы. Кинжал легко резал кость, и Дезмонду приходилось следить за тем, чтобы касаться черепа самым кончиком.
- Лехаим. Лехаим, - твердил про себя Майлз.
Как только последний символ был вырезан, надпись засветилась неярким тёплым светом. Прямо на глазах Дезмонда скелет начал обрастать слой за слоем, сначала мышцами и связками, затем поверх заструилась кровеносная система, буквально из ничего восстанавливались органы. И в последнюю очередь, начиная со ступней и вверх, наросла кожа.
Клэй Качмарек открыл глаза и посмотрел на Дезмонда. На лбу у него шрамами взбухла надпись на иврите.
Всю дорогу до квартиры, в которой он остановился, Майлз болтал без умолку, рассказывая Клэю все события тех трёх лет, которые тот был мёртв. Клэй молчал, глядя пустыми глазами перед собой.
В квартире Дезмонд запихнул Клэя в ванную и долго, и остервенело, тёр его мочалкой, стараясь смыть запах земли и смерти.
В спальне Дезмонд целует Клэя в холодные губы и как заведённый твердит «Я ждал. Я так долго ждал».
Клэй молчит и не отвечает. Он просто сидит на кровати, холодный и беспристрастный, и Дезмонд вспоминает слова старого еврея, отдавшего ему кинжал «У големов нет души, мальчик. Они лишь орудия и не принесут тебе ничего, кроме боли и страданий».
Дезмонду плевать. Он говорит Клэю «Я люблю тебя», оставляя синяки на его бёдрах.
«Я люблю тебя» повторяет он, зачёсывая назад отросшие блондинистые волосы.
«Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя» слышит Клэй каждый день, каждый час, каждый миг, но глаза его остаются пусты и прозрачны как стекло. Он делает всё, что ему велят, и не подходит к зеркалам.
Однажды Дезмонд просыпается от того, что холодные руки смыкаются на его горле. Дезмонд гладит Клэя по щеке и улыбается. Через некоторое время его взгляд тухнет, а рука опадает на постель. Клэй плачет, лбом прижимаясь к груди Майлза. Его кожа отпадает по кусочкам и сразу сгорает. Рассыпаясь на части, Клэй видит рассвет.
Спустя тридцать три года они встретятся вновь уже в другой жизни. И будут встречаться вновь и вновь, в сотнях и тысячах других миров. Ни в одном из них они не будут счастливы.

@темы: поджог, отсосины, по пизде пошла, въебался мордой в днище, хуёрчество