[Strangertown]

Днявочка довольно долго пустовала, так как я не слишком большой любитель постить что-то, но раз уж завела, надо заполнять.
Иногда, под влиянием чужого творчества или упоровшись каким-либо фандомом, я пишу. Пишу за один раз, под влиянием момента. Если не получается за один раз, то выходит обрубок идеи, который я редко довожу до конца. Вот и лежит у меня куча наработок, которые просто лень завершать.
Одна из немногих законченных работ:
Название - Секреты.
Фэндом - TF2.
Пэйринг - Медик/Шпион.
Размер - Мини.
Жанр - Слэш, Романтика.
Публикация - Где хотите, только укажите авторство и киньте ссылку.
-Герр Гаспар. – медик кидает на шпиона острый взгляд холодных серых глаз. Левой рукой он зажимает рану на левом же боку, в правой вечный шприц.
-Неудачный денёк, а? – криво усмехается Бенуа. Он сам похож на неоднократно использованную мишень для стрельбы. Дорогущий пиджак похож на половую тряпку, рубашка изорвана и залита кровью, нос сломан, губы разбиты, под глазом наливается синяк. Шпион с хрипом попытался вдохнуть и тут же разразился кашлем. По подбородку протянулись капли крови. Айгнер лишь поджал губы и напряжённо прислушался. Крохотный закуток, в котором они оба нашли укрытие, располагался за каким-то двухэтажным бараком. До базы оставалось всего ничего, но Рихард еле держался на ногах из-за потери крови, а шпион вряд ли сумеет хотя бы подняться. Звуки выстрелов раздавались в опасной близи, и медик понимал, что этот бой они проиграли. Он не мог даже вылечить себя или Гаспара. Лечебная пушка, к его огромному сожалению, была безнадёжно сломана после встречи с поджигателем. Айгнер тяжело приваливается к стене и медленно оседает на землю, чувствуя, как жизнь вместе с кровью толчками покидает его тело.
-Эй, док, пока ты не ушёл на встречу с синьорой Мортис, дай закурить, – сиплый голос Гаспара доносится до Рихарда будто издалека, в ушах шумит от обильной кровопотери. Медик смотрит на сокомандника мутными глазами и, пошатываясь, встаёт.
-Я не курю, – запоздало вспоминает немец.
-Я знаю. Портсигар у меня в левом кармане.
Рихард кое-как доходит до ящика, на котором сидит шпион и непослушными руками достаёт серебристую коробочку. На крышке выгравированы имя, фамилия и дата. Айгнер смотрит на расплывающиеся перед глазами буквы и пытается словить ускользающую мысль. Ему почти это удаётся, но она внезапно исчезает, спугнутая кашлем француза. Медик дёргает головой и достаёт из портсигара сигарету. Вкладывает её в губы шпиону, нечаянно мазнув по ним указательным пальцем. Зажигалка упорно не хочет работать и внезапно вспыхнувший огонь опаляет уроженцу Германии кончики пальцев. Гаспар с наслаждением затягивается, вдыхая полной грудью, и едва слышно смеётся. Айгнер смотрит на него с недоумением, но шпион качает головой и продолжает улыбаться кровоточащими губами. И медику вдруг кажется это таким интимным, таким личным. Будто ему дозволили заглянуть куда-то, куда редко кто допускался. В маленькую потайную комнатку, где собраны разные секреты. Рихард заворожено наклонился чуть ближе, загипнотизированный причудливо извивающимися струйками дыма. Сигарета качнулась и угрожающе нацелилась тлеющим кончиком на грудь немца. Он перевёл взгляд на лицо Бенуа и почувствовал, как в груди свился тугой комок горечи. Глаза Гаспара остекленели, а тело обмякло. Айгнер забрал почти упавшую сигарету и затянулся сам, ощущая непонятное удовлетворение. Взгляд его упал на пропитавшуюся кровью маску. Удовлетворение сменилось глухим раздражением, будто дверь этой чудесной тайной комнаты, которую ему показали всего минуту назад, с грохотом захлопнулась. Он аккуратно поддел край маски и потянул вверх. Тело и ткань под его пальцами медленно растворились в воздухе. Уже теряя сознание, Рихард трижды проклял машину возрождения.

-Эй, док.
Айгнер отложил в сторону инструменты и повернулся к двери, у которой стоял Гаспар.
-Да, герр Бенуа?
Шпион вошёл, попутно закрывая дверь. В тишине лаборатории щелчок дверного замка прозвучал особенно отчётливо. К своей чести медик не выдал взыгравшего в нём волнения ни единым мускулом.
-Хотел поблагодарить за помощь тогда, – француз пересекает комнату и опускается на кушетку. – Спасибо.
-Ну вот и поблагодарили. Это всё? – Рихарда жутко раздражает эта вечная маска. Он думает о том, что на столе есть ещё пузырёк снотворного и можно попробовать вколоть его, когда шпион отвернётся, а потом, наконец, удовлетворить своё любопытство. Любопытство и ничего более, убеждает себя немец.
-Если вы хотите, чтобы это было всё. – отвечает мужчина, особо выделяя последнее слово. Он смотрит на доктора с неуловимой насмешкой во взгляде и это медика тоже раздражает. Айгнер хочет уже было выставить гостя вон и спокойно продолжить свои изыскания, но внезапная мысль озаряет его.
-Ваш портсигар, чей он?
Взгляд Гаспара меняется с насмешливого на тяжёлый и враждебный.
-Мой.
-Но на нём чужое имя. – Рихард хмурится, разозлённый предполагаемым враньём.
-И всё же, он принадлежит мне. – в глазах Бенуа медик замечает боль. Она плещется на самом дне карих глаз, как осадок в чашке с чаем. Мужчину поражает внезапная догадка.
-Тогда дата…
-Моя смерть. Тот человек умер в этот день. От прошлого меня остался только портсигар. – в голосе шпиона сквозит горечь. Айгнер чувствует, как внутри разливается тепло. Медленно он снимает перчатки и подходит к французу. Тянется руками к осточертевшей маске, но Гаспар перехватывает его ладонь и целует пальцы там, где медик их обжёг.
-Не всё сразу, mon cheri. - Бенуа усмехается и тянет Рихарда на себя.
Остаток вечера медик играет что-то очень нежное и печальное на скрипке, с мыслью, что у него теперь есть ключ от маленькой комнатки с секретами.

@темы: На словах ты Лев Толстой, а на деле толстый лев, TF2